Если ты хочешь помочь кому-либо, убедись сперва, не сделаешь ли хуже.
Оллария, 400 год К.С. 20 день Осенних Скал.
Оллария, 400 год К.С. 20 день Осенних Скал.
Робер прошел по длинному коридору и остановился перед тяжелой дубовой дверью с массивными золотыми ручками и медным молотком. На его памяти, ничего подобного во дворцах не водилось, но он был не во дворце. Хотя, как называется резиденция короля, если не дворец?
Неофициальная резиденция короля. Место для избранных.
Робер усмехнулся-чем больше шарахаешься от почестей и регалий, тем сильнее они к тебе липнут. Год назад наследник герцогов Эпинэ сидел в Агарисе, и мало кто знал, что он еще жив и на свободе, а теперь он-глава Молний и, похоже, по самые уши завяз в делах государства, которое чуть не укокошил-и кому какое дело, что на самом деле стало причиной мятежа в Эпинэ и последовавших за ним безумств и нелепостей? Отвечать ему, теперь он в этом бардаке главный. Ну, после пока еще регента, понятно-но что-то не похоже, чтобы Рокэ вот так взял и забыл все, что тут творилось, как его самого посадили в Багерлее, убили Фердинанда и вообще...
Ладно, чтобы там ни было-надо идти, дольше тянуть по меньшей мере неприлично. И потом-если Рокэ вздумал лично объявить маршалу несостоявшей анаксии, что он арестован и пойдет под суд-это даже лучше, Ворон хотя бы скажет в глаза все, что думает о мятеже, мятежниках и их самоустранившемся от дел государе. А заодно-о Гайифе, Дриксен и прочих ызаргах.
Робер потянулся было к ручкам, потом подумал и взялся за молоток. Изящная медная вещица издала мелодичный звон-похоже, неведомый мастер упрятал внутрь колокольчик или что-то похожее по звучанию. Робер усмехнулся и четрые раза стукнул молоточком по круглой пластинке на двери. Звон, многократно усиленный иповторенный неведомым эхом, пронесся по коридору и, наверняка, по комнате за дверью.
-Открыто, заходите!
Робер взялся за ручку, та отодвинулась под его рукой и дверь распахнулась, шаркнув по паркету чем-то, больше всего напоминющем длинную, толстого золотистого ворса, щетку.
-Герцог Эпинэ. -стоявший у дверей кэналлиец в длинном, ниже колен, кордигане и высоких сапогах, слегка стукнул в пол прикладом необычайно длинного, хищных очертаний, мушкета и снова замер, глядя прямо перед собой.
-Входите, герцог, и садитесь. Если хотите выпить-вино в буфете. -регент Талига сидел за письменным столом и быстро что-то писал. Черные волосы были забраны в хвост на затылке, вместо привычного мундира на герцоге была просторная черная рубаха, мягкие шерястяные шаровары и мягкие же домашние туфли с загнутыми вверх носами. На лице Рокэ красовалось что-то, что Эпинэ с изумлением охарактеризовал, как невероятно искусно сделанные очки.
Эпинэ молча поклонился и повернулся вправо, отыскивая взглядом стул или кресло. Кресел в глубине комнаты отыскалось три, два стояло у камина, третье, самое глубокое, пряталось в тени в дальнем углу, и в нем развалился никто иной, как Валентин. Повелитель дома Волн был бледен, на подлокотнике кресла стоял бокал, рядом на стену опиралась массивная резная трость черного дерева, с середряным набалдашником.
То, что Валентин появился, само по себе еще не было странно-странно было то, что он сумел встать с кровати. Кампания в Бергмарк минувшей весной, чуть было не доконавшая Ноймариннена и фок Варзов, Валентину почти что стоила жизни-нормальные люди с такими ранами на памяти Эпинэ не выживали ни разу. Видимо, сила воли оказалась сильнее-и все равно Валентину не стоило приходить. Как Рокэ не стоило его вызвать, но Рокэ-это Рокэ..
Робер прошел через комнату и сел в кресло, обращенное к Придду, вежливо кивнув. Протягивать руку было бы, учитываю, с каким трудом Валентину дался бы этот жест, было бы невежливо, чтобы не сказать-жестоко.
-Добрый день, герцог -прошелестевший голос был бы совсем безжизненным, если бы не слабая улыбка и и тронувший щеки больного румянец. -Вижу, вы тоже не сразу нашли нужную дверь.
Лейе Астрапе, он еще и дверь искал! Ворон, положительно, мог бы быть внимательнее, в конце концов, Придд-единственный, кто в этом городе хоть что-то сделал, чтобы восстание не оставило на месте столицы Талига пустующие дома или вовсе-развалины.
-Валентин, кто же виноват, что из нас троих вы один привыкли к подобной архитектуре? -Первый регент закончил писать и теперь сидел к своим гостям лицом, повернувшись вместе с креслом. Кэналлиец молча оторвался от двери, подошел к буфету, достал оттуда вино и бокал, налил герцогу и вернулся на свой пост, оставив открытую бутылку на столе. Герцог поблагодарил его кивком, посмотрел вино на свет и поставил на подлокотник.
-Трое из четверых здесь. Эпинэ, вы не видели, что за звери сожрали молодого Окделла? Он должен был появиться не позднее, чем час назад.
Робер так и так собирался поговорить с Вороном на эту тему-Ворон спросил сам.
-Монсеньор, когда я проходил пост охраны внизу, с Окделла пытались снять цепи. Я предложил помощь, но эта -Робер чуть было не сказал-эта скотина -эта фигура, капитан городской стражи, заявил мне, что они сами справятся со своими обязаностями, а ваши солдаты попросили меня идти и не мешать. Пришлось подчиниться, но я боюсь, в иной ситуации вам пришлось бы искать нового начальника для стрелков гарнизона. Этот утомил меня сверх всякой меры.
-Мне? -Ворон удивленно вскинул брови -Я-то тут при чем? Это дело Карваля, он комендант, ему и искать.
Так. Карваль-комендант. Интересный поврот событий.
-В любом случае, монсеньор, я прошу разрешения пойти и освободить герцога Окделла из рук этих людей. Иначе вместо Повелителя Скал мы получим в приемной покойника.
-Герцог -Ворон помрщился и дернул за шнур. -Вы-знатнейший вельможа королевства. Бросайте теньентские повадки, они даже в армии не пристали нкому, кроме самих теньентов. Тут хоть и тайная рзиденция, и все равно сплошные слуги, придворные и прочая и прочая. Мы, регенты, знаете ли, такие беспомощные. -Рокэ усмехнулся, отпил вина и поставил бокал на место. Дверь шаркнула и на пороге появился смыглый высокий теньент в таком же мундире, как и стражник (только тут Эпинэ с изумлением понял, чт нашивки на плече отличают в нем полковника) у двери.
-Соберано?
-Там, в приемной -Герцог ткнул пальцем в паркет -Герцог Окделл и трое или четверо солдат из городской стражи. Герцога приведите сюда в том виде, в каком вы его застанете. Когда приведете-вернитесь вниз и выставьте стражников за ворота. Герцога Окделла, скажете им, ждать не обязательно, если будет надо-вы сопрводите его не хуже.
-Слушаю соберано -Теньент повернулся и исчез, дерь за ним с шорохом закрылась.
Рокэ отпил еще, взял со стола бутылку, налил себе, подумал и протянул бутылку полковнику. Тот, чеканя шаг, подошел к столу, принял у герцога бутылку, встал по стойке "смирно" и выдул вино одним духом, после чего так же четко, как на плацу, достал из кармана на груди платок, промокнул губы, убрал платок, отдал честь и вренулся к двери.
-Кстати, Хорхе, а который час?
Полковник повернулся на четверть оборота, посмотрел в окно и повернулся назад.
-Два часа пополудни, господин регент.
-А на сколько вы уславливались?
-На двадцадь четыре часа, господин регент.
-Еще раз назовешь меня господином регентом-скажу Шеманталю, что ты проиграл, вы договаривались в полдень. Заканчивай этот цирк, мне надоело.
Полковник как-то обмяк, прошагал по комнате до кресла напротив Робера и рухнул в него, как подкошенный.
-Рокэ, можно я тут посижу часок? Шеманталь, конечно, меня недооценил, но еще бы чуть-чуть.. Эти ночные маршировки меня доконали.
-Нет -Рокэ нахмурился-Сейчас приведут Окделла, и что-то мне подсказывает, что кресло ему понадобится еще больше, чем оно сейчас нужно тебе. Зато ни ему, не мне, не понадобится моя кровать. Иди ко мне и ложись, утром приду-разбужу, так и так нам вместе ехать в Ноху к кардиналу.
-Спасибо. Тьфу ты, кошки чертовы...
Полковник попытался встать, но тут же рухнул обратно в кресло. Оперся о подлокотники-ноги подкосились, и кэналлиец чуть не полетел прямо на Робера.
-Полковник, вашу руку-Эпинэ вскочил и протянул кэналлийцу запястье. Тот упрямо покачал головой уперся руками в кресло.
-Полковник Бадильо, закачивайте этот балаган и примите помощь.
Полковник что-то буркнул себе под нос, но ухватился за запястье Робера и рывком поднялся. Это было ошибкой-его повело в сторону и Роберу пришлось подхватить его, чтобы не упал. Впрочем, кэналлиц тут же обрел равновесие и решительно отстранил Иноходца, кивнув ему, и твердыми шагами прошел к двери.
-Господин ре... гм.. Рокэ, разбуди меня лучше не с утра, а вечером-я думаю, четырех часов мне хватит.
-Сколько тебе хватит, решать буду я, пока я регент. Сказано-спать до утра-значит, спи до утра. Ваши с Шеманталем попытки меня развлечь меня больше раздражают. Спасибо, конечно, но чтобы больше никаких дурацких шуток, ясно. Все, идите спать, полковник.
Хорхе отдал честь и исчез за дверью, но закрыться она не успела. На пороге появился теньент и двое солдат, ктоторые тащили под мышки то, что еще вчера было герцогом Окделлом, а сейчас напомниало баклажан. Рокэ скривил рот и махнул рукой в сторону камина.
-Усадите герцога в кресло и сделайте что-нибудь с этими цепями. Эпинэ, помогите им. Клод, ступайте вниз и прикажите догнать и вернуть стражников, которых вы выставили. В наши казармы под замок, пока я с ними не поговорю. Еды и бумаги не давать, придут еще-сажать туда же. Поставите им бочонок с водой, стаканов на двадцадь. Если явится офицер-посылайте ко мне.
Теньент козырнул и исчез. Солдаты подтащили Дика к креслу и бережно, насколько позволяли цепи, опустили на черную кожу. ЛИцо юноши опухло, голова безвольно болталась, глаза заплыли. Рокэ встал, подошел к буфету и достал оттуда флягу и несколько кубков.
Эпинэ подошел к Дикону и осмотрел запястья и лодыжки. Ничего удивительного, что стражники два часа возились с цепями-руки и ноги Ричарда распухли так, что на полпальца, если не на палец, выступали над толстенными браслетами. Снять это, не распиливая, было невозможно, распиливать же лично Эпинэ не решился бы, опасаясь оставить Дикона без конечностей. Рокэ встал за спиной Иноходцы, молча разглядывая бывшего оруженосца.
-Эпинэ, пойдите к столу и отвяжите шнур. Заодно позвоните, нам тут нужен кузнец.
Робер встал с колен, подошел к столу и взялся за массивный витой шнур. В глубине дома раздался звон, но как его отвязать, Робер не видел.
-Эпинэ, возьмите со стола нож для писем и отрежьте его, времени мало.
Дверь шаркнула и на пороге возник все тот же теньент.
-Соберано?
-Клод, пойди, позови кузнеца, и найди, пожалуйста, королевского лекаря. Сюда его тащить не обязательно, пусть едет в особняк и ждет там. Передай-побои, отеки, возможны поврежденич внутренних органов. И пусть возьмет в библиотеке трактат "О свойствах ядовитых трав и корений" и прочитает все, что там написано про аконит, я пришлю ему пару пучков. Если заявит, что все знает и так-скажи, я приказал.
-Слушаю соберано.
Когда дверь за теньентом закрылась, Эпинэ уже стоял рядом с Рокэ, держа в руках обрезанный шнур.
-Господин регент, шнур. Что я должен делать?
Ворон обернулся и с прищуром взгялнул на Эпинэ.
-По идее, больше ничего, но можете расплести шнур и нарезать мне веревок длиной в локоть. Если управитесь раньше меня-возьмите в буфете ещ касеры и выпейте, а заодно налейте мне и Валентину. И вот еще что-возьмите в столе пару таллов и дайте кузнецу.
-Монсеньор, у меня есть деньги.
Ворон посмотрел прямо и без улыбки.
-Значит, прибавите к двум моим таллам свои. Вы видите, какие тут отеки.
Еще бы не видеть.
-Да, монсеньор.
-Вы забыли, как меня зовут?
-Нет, но...
-Вот и называйте меня по имени, пока я его не забыл. Как регент Талига разрешаю.
Похоже, за лето Ворона достали не меньше, чем его самого-за зиму.
-Хорошо, Рокэ. Кстати, вот вам ваши жгуты.
-Отлично. Кстати, необязательно было резать все, восьми вполне хватило бы. Подергайте то, что там осталось,пусть поторопятся с кузнецом.
Робер подошел к столу, но как раз в этот момент дверь открылась и вошел кузнец в сопровождении двух солдат и теньента Клода. Ворон махнул рукой, подзывая их, и стал привязывать веревки к рукам и ногам Дика.
-Мастер, вам нужно снять с него цепи, не повредив еще больше кожу. Плачу щедро. Если напортачите-не убью, но лучше б вам не напортачить. Все ясно?
-Ясно, монсеньор. -Кузнец подошел к креслу, поставил на пол мешок, в котором звякнуло, запустил туда похожую на садовую лопату руку и извлек небольшую, блестящую пилу.
-Когда будет держаться на честном слове-скажете, я затяну веревки. Сразу снимать нельзя, а то убъем его. Поняли?
-Понял, монсеньор. -Кузнец встал на колени рядом с Рокэ, положил руку Ричарда на подлокотник и начал очень осторожно водить пилой, видимо, намечая канавку для распила. Потом прижал руку к подлокотнику и быстро заработал своим инструментом, напоняя комнату противным визгом.
-Эпинэ -Ворон оставил Дика наедине с кузнецом и подошел к столу. -Я, кажется, просил вас налить касеры.
-Сейчас. -Робер подошел к буфету, открыл его и сразу увидел несколько пузатых фляг и бокалы.
-Кубки там, сзади, за флягами. И, кстати, там должна лежть трубка и кисет, достаньте и их заодно.
-Вы курите это зелье? -Робер взял самую пузатую флягу, достал три кубка и курительные принадлежности и вернулся к столу.
-Обычно-нет, но касера после таких "сюрпризов" уже не спасает. Кого вы с покойным Раканом набрали в стражу? Висельников со двора Висельников?
-Фактически. Я думаю, это люди покойного барона Айнсмеллера.
-А-протянул Рокэ -этой твари? Я так понял, с ним поступили вполне в гальтарском духе.
Да уж, с Ринальди обошлись мягче.
-Не знаю, что с сумасшедшими мрезавцами делали в Гальтаре, но я бы запер его в лечебнице для душевнобольных. Я наблюдал одну сцену-вам надо было видеть его глаза, когда он наблюдал за казнью. Он был совершенно сумасшедшим, таких надо не казнить, а запирать куда подальше.
-Вы что думаете, я его глаз не видел? Ну, казнить он при мне никого не казнил, но на охоту с этим человеком попадать доводилось. То еще зрелище. Кстати, а почему вы его не заперли?
Потому что у Иноходца Эпинэ то ли духу не осталось, то ли совести.
-Струсил. Или еще что-то, но что-сам не знаю.
-Струсили? Вы? -Ворон усмехнулся. -Нет, маршал, вы могли не решиться, могли задумать что-нибудь эдакое, но не струсить. Не струсили же, когда вас подхватило волной мятежа? Или когда пришлось взрывать стену, чтобы освободить попавших в капкан в Доре? Ладно, это уже история.
Мастер! Что у вас с цепями?
-Почти готово, монсеньор, еще минута-и можно снимать.
-Отлично. -Ворон взял флягу, с сомнением посмотрел на кубок и хленул прямо из горлышка. -Пейте. -Он протянул флягу Роберу. -Потом будет некогда, а спокойсв=твия наб обоим потребуется немало.
-Что вы собираетесь сделать?
-Что? -Ворон изобразил задумчивость -Сниму с Окделла цепи, а потом проколю руки и ноги и выпущу кровь. Тогда можно будет снимать жгуты. Потом, видимо, вам придется тащить его до моего особняка, потому что я намерен привести его в себя и рассказть, что будет в Талиге с государственными преступниками с таким списком грехов. Потом, конечно, мы с вами его напоим, потому что в трезвом виде он рехнется от боли.
-Рокэ -Робер искренне надеялся, что говорит твердо, и смотрит так же. -Вы-регент, и вам решать, но Дик-просто мальчишка, к тому же с одиннадцати лет рос без отца. Что бы про вас ни болтали, вы все же не лишены милосердия. Чем наказывать его, луше пошлите его к Матильде, она сделает из него человека. В конце концов, восстание поднял не он, а я-с меня и спрашивайте за последствия.
Ворон, рухнул в кресло и взял трубку и кисет.
-Ну во-первых, не вы, а Карваль-а что еще вернее,этот гусь Штанцлер. Во-вторых, а кто вам сказал, что я намерен его казнить или как-то наказывать? Я же сказал-с таким списком, ни с каким другим. И в-третьих, Матильда одного уже воспитала, мало не показалось всем, до кого он дотянулся.
-Двоих. Отец Альдо был вполне приличным человеком.
-Это не отменяет грехов его сына. В любом случае-Ричард Окделл в Черной Алати меня интересует не больше, чем Ричард Окделл в Олларии. Не волнуйтесь, я давно знаю, куда и к кому я пошлю этого юношу, чтобы из него сделали достойного человека, а не это соломенное чучело. Ну и заодно я хочу, чтобы он выкинул из головы Ее Величество.
Так Дикон...
-Рокэ, я понимаю, возможно, в чем тут дело, но мне-то вы зачем это говорите?
-А кому мне это говорить? Родных у него не осталось, чужие, кроме вас, видят в нем дурака и предателя, кроме, разв что, Курта Вейзеля, но в Бергмарк я его точно не отправлю, хватит с меня Валентина. Кстати о Валентине.
Робер посмотрел в угол комнаты-Валентин сидел, уронив голову на грудь, пустой бокал лежал на паркете под безвольно опущенной рукой.
-Валентин!
-Не трогайте его, герцог. -Рокэ набил трубку и потянулся к стоявшей на подокннике свече. -Спит, что неудивительно. С такими ранами я бы кого угодно послал к кошкам-а он узнал о сегодняшнем собрании и за какими-то кошками притащился. Отправить его домой было невозможно, да он бы и не доехал-пришлось налить ему в вино яда варастийской серой змейки
-Это которая усыпляет свою жертву, напивается крови и потом лежит рядом и не дает никому подойти, пока жертва не проснется?
-Именно. Милейшее создание, если не принимать в расчет чешую и то, что холодная. Кстати, на самом деле ничего такого благородого в ней нет-просто греется, пока жертва не проспится и не станет опасной. Тогда она тихо уползает, а жертва даже не помнит, что ее кто-то кусал. Помню, как-то поехали мы с младшим Савиньяком в поход на пару месяцев...
-Монсеньор! -Кузнец стоял у стола, держа в руке пилу и засыпая все вокруг хелезными опилками. -Готово, можно снимать.
-Одну минуту, я докурю. -Ворон поднес свечу к трубке и пустил п комнате облачко ароматного сероватого дыма. -Эпинэ, не желаете?
Дым пах приятно, но Робер много слышал о пагубности и приставучести привычки к курению.
-Нет, благодарю, да и вам не советую. Говорят, каждая трубка сокаращет жизнь на час, а привыкают к этой дряни мгновенно.
-Ерунда -Ворон махнул рукой -Ничего со мной не будет. -Он сделал пару глубоких зхатяжек и с сожалением посмотрел на изящную резную трубку. -Проклятье, и почему морисские трубки такие маленькие? Нужно будет поговрить с корсарами и купить у них что-то более мужское. -Он оглядел стол, встал, открыл окно и вытряхнул пепел из трубки наружу. -Допивайте и пойдемте. Заодно покажу вам, чего НЕ стоит делать, пытаясь выслужиться перед регентом, и чего-снимая оковы с ТАКИХ рук и ног. А что делать можно и нужно. Немного испорчу сюрприз-весной на Каданской границе немного практической медицины вам точно не помешают.
***
Они провозились не меньше часа. Рокэ затягивал жгут выше локтя или колена. Кузнец стоял на кленях и держал наготове свою пилу, ожидая приказа. Руки и ноги распухли за это время еще раза в полтора, поэтому рокэ велел кузнецу еще раз примериться ко всем распилам, на что ушло немало времени. Потом кузнец быстро и аккуратно спиливал браслет, Рокэ отдавал Роберу жгут и отточеным как бритва, кинжалом, делал проколы в запястьях и лодыжках. Вместо крови стекала какая-то прозрачная, клейкая гадость, которую Рокэ и Робер собирали в чашки и сливали в принесенное Клодом ведро. Потом пошла ровь-черная, густая, потом красная. Руки и ноги потихоньку уменьшались в размерах, и, наконец, кровь перестала даже сочиться. Рокэ крикнул Клода, тот принес чистые полоски ткани и Рокэ туго перевязал ранки.
-А теперь смотрите. Отпускайте жгут, только очень медленнл
Робер отпустил, и ткань тут же намокла и стала красной.
-Не так быстро, ему и так сейчас будет очень больно.
-Почему?
-Кровь застоялась, ноги, возможно, придется ампутировать, за руи я пока спокоен. Когда кровь возвращается туда, где ее долго не было, всегда сначала очень больно. И горячо. Вам случалось отсидеть ногу?
-Конечно.
-А теперь представьте, что вы сидели на ней, скажем, от расвета до полудня следующего дня.
Создатель... Бедный Дик. Иноходец врагу бы не пожелал подобной пытки, а ведь парня еще и били, и, похоже, сильно. Если бы это имело смысл, Робер попросил бы отдать преступников ему-он нашел бы их, даже будь они уже в Закате, и спросил бы с них так, что назад они бежали бы с радостью.
Хотя, когда он сам был ранен, едва ли ему было лучше-и ничего, выжил. Да пожалуй, еще и малость поумнел. Дик тоже выживет, просто обязан выжить.
-Вижу, представили. Так, теперь эту руку, меееедленно отпускаем...
Дик вкрикнул, дернулся, но Ворон железной рукой прижал его к креслу.
-Медленней! Так, хорошо... Снимайте.
Робер отбросил жгут и взялся за следующий.
-Нет, пусть передохнет. Если снимем сразу все, может не выдержать сердце. При мне так угробили солдата, выкупленного с рудника. Потом отец, помню, долго объяснял мне, почему он умер-я запомнил и поклялся, что никогда не повторю ошибки того полкового лекаря. Лекарь, к слову, слушал вместе со мной и поклялся в том же. Он спас четырнадцадь гребцов, вытащенных с покинутой галеры, и если бы они не пожелали вернуться в армию-все были бы живы. Думаю, уже можно. Продолжаем.
Следующий жгут облили клейкой дрянью, и конец чуть не выскользнул из руки. Дик дернулся и закричал, Робер, мысленно обзывая себя идиотом, захватил конец зубами и снова затянул. Рокэ молчал, он даже не вспотел, глаза смотрели спокойно и жестко. Робер пошарил глазами и нашел кусок чистой, неиспользованной в перевязке, тряпки, которой удалось обернуть пальцы. Так дело пошло, третий жгут был снят. Остался четвертый, залитый кровью. Дик тяжело дышал, руки и ноги у него дрожали-у Робера, впрочем, они дрожали еще сильнее.
-Рокэ, что делать с этим жгутом? Тут нужны какие-нибудь щипцы...
Кузнец, все это время постоявшй рядом, молча засунул руку в свой мешок и достал грубые щипцы для гвоздей. Рокэ взял их и нимательно осмотрел.
-Великоваты. Мастер, поменьше нету.
Кузнец покачал головой, пошарил в мешке и покачал еще раз.
-Что ж, раз нету, придется сделать иначе. Пусть отдыхает. Робер, принесите касеры и кубок, и дайте мастеру десять таллов из стола. Мастер, вы свободны, благодарю за работу.
-Монсеньор -кузнец поклонился, принял у Ворона щипцы и завязал мешок -Благодарю, но денег не надо. Не лошадь ковал, за ткую работу деньги брать-грех и стыд. Да и жалованье мне платят вполне достаточное.
-Хорошо, воля ваша. Как вас зовут?
-Берни, монсеньор.
-Хорошо, мстер Берни. Если мне еще что-нибудь понадобится, а моего кузнеца не будет на месте-я постараюсь найти именно вас.
-Я тоже. -Робер протянул кузнецу руку, и тот, после секундного колебания, пожал ее. -Спасибо вам. Наш друг, возможно, обязан вам жизнью.
-Да что уж там... Кузнец махнул рукой и поклонился. -Стало быть, могу идти?
-Идите -Рокэ кивнул кузнецу. -если вам что-нибудь потребуется, оставьте прошение в канцелярии с пометкой "Регенту Рокэ Алве лично в руки".
-Благодарю, монсеньор. -Кузнец поклонился еще раз и скрылся за дверью.
-Так. _Рокэ посмотрел на Робера и вернулся к ноге Дика. -Теперь-самоя трудное. Снять жгут, как надо, мы не можем, придется срезать. Что хорошо-кровь отхлынет от головы, и он не придет в сознание от боли. Что плохо-кровь звдно отхлынет от сердца. Вы умеете спасать утопленников?
-Умею. -Роберу не приходилось этого делать, но в Торке учили еще не такому.
-Хорошо, если сердце остановится, поможете. Больше всего не люблю нарушать клятвы, но если попытаемся ждать, пока жгут высохнет-точно сотавим его без ноги. Это меня не устраивает.
Когда снимем жгут и заставим сердце работать, нужно будет напоить его касерой. Хотя бы пол-кубка, чтобы мог терпеть боль. Потом-приведем в себя. Потом придется разбудить Придда, это просто, яд уже не действует, так что он просто спит.
-Прошу прощения -голос, раздавшийся из угла, мог бы принадлежать привидению -о я не сплю.
-Спите -не согласился Алва -и будете спать еще по меньшей мере час, потому что на ночь вас оставить негде, а в кресле вы заработаете ревматизм, что в вашем возрасте непристойно.
-Да, монсеньор.
-Выпейте -Ворон встал и передал Валентину флягу, из которой тот сделал основательный глоток. Отдав флягу, повелитель волн откинул голову, закрыл глаза, и, похоже, действительно уснул.
-Еще одна забота. Четыре повелителя стихий-и ни одного здорового.
-Рокэ?
-Этот -Ворон указал на Дикона -избит до полусмерти, тот- он кивнул на Валентина -ранен и в таком виде шатается по городу, распугивая прохожих и гробя зоровье, вы-как минимум, мучаетесь совестью.
-А вы?
-Устал. Так же, как все, только еще хуже. Вы не представляете, скольк ызаргов, оказывается, держали на себе Талиг. А теперь их всех как ветром сдуло, и остались я, Инголс, Левий и вы с Приддом. Королеву я запретил трогать. Пять человек на целое королевство, это неприлично мало, вы не находите?
-А Ноймариннен?
-А вы знаете, сколько ему лет? Как и Фок Варзову, кстати. Жермон Ариго, вероятно, не пережил войны-по крайней мере, мне о нем ничего не известно, Райнштайнер и прочие бергеры заняты тем, что пытаются не дать Бергмарк вымереть с голоду в полсевоенной разрухе, Валмон, Рафиано, Савиньяки по уши в делах своих графств. Что у нас осталось? Пять, и это в лучшем случае, потому что Валентина надо бы запереть дома, а еще лучше-в Нохе, там покой и никого не пускают, кроме меня. А Левию еще надо как-то привыкнуть к той мысли, что он теперь либо Эсперадор, к чему он не стремится, либо никто, либо кардинал Талига, но кардинал олларианский. Я полагаю, он выберет последнее, но все равно от него сейчас только половина пользы.
Я теперь понимаю, почему Сильвестр был таков, каким я его знал. Жестким, циничным, абсолютно не считающимся с чужим мнением-даже меня он выслушивал, и все равно делал по-своему. Я сейчас тоже скорее казню кого-нибудь, чем позволю забивать мне голову советами.
-Кстати о советах... Рокэ, у вас же остались Манрик и Колиньяр. Да, они редкостные ызарги, но они политики, а не военные.
-После того, что они натворили, Рудольф их не отпустит, да и я не хочу их видеть. Вы с Раканом, конечно, много чего наворотили, но покойный Альдо был дураком, вы со своим Карвалем действовали, в целом, скорее правильно, а Манрик, при всем своем уме, губил Талиг-и я подозреваю, что делал он это осознанно. Если его сейчас вернуть, это будет не польза, а головная боль, а я не железный и не бессмертный. Карл будет готов принять государство только лет через десять-пятнадцадь, раньше я не намерен его выпускать, и то может статься, что он, как король, никуда не годится. Придется править дальше и думать, кому передать корону.
-А сын Катарины и Фердинанда?
-Родится и окажется дочерью. И вырастет лет через двадцадь. Так, все, хватит болтать, Окделл отдохнул вполне достаточно, чтобы снять этот проклятый жгут.
***
Дикон застонал и поднял голову. Касера и компрессы делали свое дело-отеки воруг глаз спали, руки и ноги перестали напоминать перекопченные сосиски, лицо постепенно приобретало относительно приличный цвет. Проснувшийся Валентин перебрался в кресло Робера и с интересом наблюдал над происходящей с Диком метаморфозой. Сам Робер устроился в кресле Алвы а Алва-на подоконнике, раскуривая уже третью за день трубку и допивая чашку шадди. Ричард открыл глаза, мутным взглядом обвел всех присутствующих и попытался что-то сказть, но из распухших губ вырвался только невнятный стон.
-Что? Говори громче! -Робер выбрался из кресла и наклонился на Ричардом.
-Водыыы...
-Рокэ, у вас тут есть вода?
-У меня есть все.-Алва протянул руку и дернул то, что болталось на месте шнура. Пол комнаты устилали веревки, тряпки, вокруг кресла блестели лужи крови и касеры. Ведро и чашки вынес хмурый теньент Клод.
Дверь открылась, на пороге появился солдат-судя по форме, из внешней стражи особняка.
-Монсеньор?
-Принесите воды и передайте Клоду, что раз он не модет придти сам-пусть сдает вахту и отправляется в казармы, отдыхать. Запертых в казрмах пусть пока переведут куда-нибудь в чулан.
-Так нет их там, монсеньор.
-Как это? Я же приказал их запереть.
-Так вам не доложили? Сбегли они. Перед самым домо рванулись и-только мы их и видели. До самых городских казарм гнались, а там они за ворота, и-на засов. Мы кричим-открывайте, приказ регента-а нам "Не знаем мы вашего регента, отправляйтесь к своим морискам и регента с собой заберите!". Мы там оставили десять человек и ребят из дворца еще кликнули, человек сто собралось. Так Клод веле вам пока ничего не говорить, но уж раз вы спросили...
-Довольно. -Алва вытряхнул трубку, поставил чашку на стол и потянулся за шпагой. -Клода-ко мне, еще сто человек из дворца-к казармам. Все подходы перекрыли?
-Да, монсеньор, мышь-и то не пробежит, и еще стрелков посадили на крыше, им оттуда видно, что на плацу творится.
-Хорошо. Пошлите гонца за город, в лагерь-там сейчас три полка южан и надорцы. С южанами генерал Карваль, его-ко мне, солдат-к казармам и на улицы, пусть патрулируют. Чуть что не так-ко мне или к герцогу Эпинэ.
-Так точно. А воду?
-Бегом. Пусть Клод принесет, сам-во дворец.
-Бегу.
Солдат козырнул и скрылся, послышался топот. Потом внизу затопало уже человек десять, хлопнули двери, раздалось ржание и цокот копыт. Дверь открылась, на пороге стоял Клод с ковшиком и при оружии.
Алва кивнул на стол, на ковшик, взял с подоконника пистолет и положил на колено.
-Не понял?
-Монсеньор -Клод говорил ровно и твердо. -Приказ не выполнен. Солдаты городской стражи сбежали от наших содат и укрылись в городских казармах, которые тут же заперлись. На треббование впустить нас именем регента городская стража ответила бранью и оскорблениями в ваш адрес.
-И почему я узнаю об этом только сейчас, да еще и не от вас?
-Монсеньор, вы были заняты раненым. Я не решился вас тревожить или предпринимать решительные действия без вашего приказа.
-Видели? -Алва повернулся к Роберу. -И это-кэналлиец, пусть и наполовину. Клод -герцог вернулся к своему солдату -вы понимаете, что сделали?
-Так точно, господин регент.
-Отлично. Оставайтесь здесь.
Алва засунул пистолет за пояс, поставил шпагу к стене, взял ковшик и подошел к Дику.
-Эпинэ, сейчас мы приведем его в себя, я с ним поговорю и мы оставим его здесь. Вы едете со мной, Валентин, вы остаетесь с Окделлом. Пока меня нет, вы-командир всей стражи в доме. Проснется полковник Бадильо-передадите ему мой приказ-ворота закрыть, никому, кроме меня и Эпинэ не открывать. Будут гонцы-расспрашивать через окошко в привратницкой. Все ясно?
Валентин кивнул-отвечать вслух, видимо, не решался.
-Спать вам, к сожалению, сейчас нельзя. С вами останется теньент стражи -Рокэ посмотрел в сторону Клода-не этот, этот поедет со мной-будет варить вам шадди и держать вас в курсе происходящего.
-Я понял. -Валентин потянулся, хруснув пальцами, и поморщился-надо думать, потревожил рану. -Если вы не вернетесь к рассвету, что мне делать?
-Если я не вернусь к полудню -Алва отдал Роберу ковшик, снял с вешалки кэналлийский мундир, натянул поверх рубахи, сел в кресло и взялся за сапоги-рассылайте гонцов и объявляйте военное положение. Установите связь с Нохой, Багерлее и дворцом. Если будт совсем туго-забирайте Окделла, Ее Величество и Левия и со всеми солдатами, каких найдете, выбирайтесь в Тарнику или в Лаик. Там вас будут искать те, кто первыми узнает, если у нас что-то пойдет не так. Робер, напоите Окделла и возьмите у Клода его оружие. Клод, сдайте оружие маршалу Эпинэ, себе оставьте кинжал и возьмите внизу, в арсенале, мушкет и десяток зарядов.
Клод козырнул и потянул из-за пояса пистолет. Все правильно, вот только Эпинэ все еще стоял шагах в шести от него, с ковшиком.
-Рокэ!
Ворон оттокнулся от пола ногой в сапоге и опрокинулся вместе с креслом. Раздался громкий хлопок, комнату заполнил пороховой дым. Пуля, летевшая герцогу в лицо, застряла в стене, второй сапог пролетел через комнату и каблуком ударил Клода в лоб. Эпинэ одни прыжком преодолел разделявшее его и теньента расстояние и добавил ковшиком.
Клод лежал на полу и не подавал признаков жизни. Все действие длилось от силы секунды две.
-Неплохо, старый гусь, неплохо -похвалил Алва, появляясь из-за портьеры с другой строны от кресла. Как он там оказался, Робер не понимал. -Как обычно, целый воз изобретательности и маленькая досадная оплошность. Робер, снимите с теньента шляпу и посмотрите ему в глаза. Ничего не настораживает?
Эпинэ, держа в поднятой руке ковшик, наклонился над пверженным предателем, снял с него шляпу и приподнял веко. Глаз как глаз, зеленый, с маленьким круглым зрачком.
-Где вы видели зеленые глаза у кэналлийца? Они должны быть черные, в крайнем случае-карие, но не зеленые.
-Но у вас синие -Почему-то РОбер чуствовал себя полным идиотом.
-Я-другое дело. К тому же Штанцлер не мог не понимать, что я знаю своих людей в лицо и не спутаю с наскоро созданным двойником, пусть и похожим. Ну и наконец-это не первая попытка так меня одурачить.
-И убить?
-Естественно. Просто так меня дурачить-дело опасное и невыгодное.
-И что с ним делать?
-Цепи у нас есть, значит-закуем и в чулан.
Робер поставил ковшик на стол и потянулся к шнурку.
-Вода в буфете, а все солдаты заняты, если вы за этим.
-В буфете? А зачем?...
Будто так не ясно-Ворон обо всем или почти обо всем догадался, что-то заметив, но промолчал. Почему-дело шестнадцатое.
-Подтверждал свою догадку.
-В любом случае, я хотел вызвать кузнеца.
-Нужен он нам сейчас? -Алва, одевший оба сапога и нацепивший шпагу, поднял с пола цепь и с усилием разогнул оно звено. -Это не так трудно, если знать, где и как тянуть сильнее -Заявил он, переводя дух.
-А он -Робер кивнул на Клода -не знает?
-Даже если знает -Алва махнул рукой -Сил не хватит, к тому же, яд у меня в запасе остался, и прилично.
Вместе они быстро опутали цепями лежащего без сознания теньента, после чего Алва достал из-за буфета пузырек, подошел к Клоду и отвесил ему затрещину.
-Просыпайся!
Клод открыл глаза, дернулся, понял, что связан и с ненавистью уставился на Ворона.
-Пей!
-Вы заплатите, чертовы полумориски! Вы за все заплатите!
Алва зажал пленнику нос и впихнул пузырек между зубов. Клод захрипел, забулькал, Ворон вынул пузырек и отдернул руку-зубы пленника щелкнули у самых его пальцев. Клод еще секунду или две смотрел на герцога, вполголоса понося его и всех "полушадов" портовой бранью, потом закрыл глаза и затих.
-Ругань новая, смысл тот же. -Алва пожал плечами, поставил пузырек на стол и пошел к буфету.- всякий раз, когда надо устроить в Талиге свалку, находят идиотов и заставляют кого-нибудь не любить. -Он достал из буфета графин и подошел к Ричарду. -И что самое противное-сколько бы раз на этом не гибли недоумки, все равно найдутся новые. Вот этот-он кивнул на Клода -наверняка сирота, сын солдата или офицера, которому навешли на уши лапши о том, что во всем виноваты проклятые мориски, которым только подавай войн и крови? Теперь ему конец, а мог бы вырасти во что-нибудь достойное.
-Ну, вы можете его помиловвать.
-Могу. Но не уверен, что буду. Окделл, вы здесь, с нами?
Дикон простонал что-то, скорее утвердительное.
-В таком случае пейте. -Герцог наклонился над Диком и поднес к его губам графин -и постарайтесь не потерять сознание, мне есть, о чем с вами побеседовать.
Дикон выпил едва ли треть графина и вяло замотал головой. Алва убрал графин и поднялся.
-Вы готовы слушать?
-Да... Да, мон... м-монсень... м....
-Ладно, я вас понял. Слушайте, Ричард Окделл. За преступления против короны и чести, за нарушение запрета о возвращении и участие в мятеже, я, регент Рокэ Алва, лишаю вас звания корнета и герцогского титула.
В наказание за ваши преступления вы покинете Олларию как граф Горик и отправитесь в Багряные Земли, к нашему другу и союзнику принцу Тэргеллаху. Там вы проведете столько времени, сколько потребуется для вашего перевоспитания. Вам не разрешается оставлять принца Тэргеллаха без его и моего разрешения, с момента прибытия в Багряные Земли вы-его оруженосец и слуга. Принц Тэргеллах может сделать с вами все, что взбредет ему в голову, так что не советую его раздражать. Когда и если принц сочтет вас готовым служить вашему государству и вашей королеве, он снабдит вас всем необходимым и отправит обратно. Не исключено, что с титулом и женами. Не понравитесь принцу-вернетесь в Окделл в деревянном ящике. Вы меня поняли?
Дик побледнел так, что видно было даже через синяки. Робер его понимал-узнать, что тебя ссылают к морискам, лишают титула и, возможно, там и прикончат-новости не для девятнадцатилетнего мальчишки.
-Ричард, граф Горик, если вы поняли-хотя бы кивните, у меня не времени.
-Да, госп-п... подин Первый Регент... тьфу...
Ричард из белого стал красным, скрривился и тихо и внятно произнес:
-Я понял вас, господин регент. Когда я должен отправиться?
Алва позволил себе слегка улыбнуться.
-Поняли-и славно. Отправитесь, когда перестанете напоминать баклажан. Кстати, вы запомнили мерзавцев, которые вас отделали?
-Да, господин регент. Но я не смогу назвать имен, так как это мое дело, и я не намерен...
-Достаточно. В вашем состоянии такие тирады ни к чему, тем более что вы дерзите. Я их все равно найду, то, что с вами сделали-преступление, а ведь когда вас били, вы были еще герцогом.
Рокэ напрасно сыпал перец на собственноручно нанесенные раны, но скажи он иначе-было бы хуже, Дик мог бы неправильно это понять.
-Тем не менее, монсеньор, я не могу их назвать.
-Ну и не называйте. -разрешил Алва. -Вы уснете сами или вам дать сонного зелья?
-Не нужно. Я не хочу спать.
Алва подошел к буфету, достал еще одну флягу-Робер не помнил, какую уже по счету-и протянул Дику.
-Касера. Выпьете, если поймете, что больно, и не вздумайте терпеть. Вы ранены сильнее, чем можете предположить. Кстати, шевелиться тоже не стоит. Выпьете сейчас?
Дик посмотрел на флягу, потом на герцога, еще раз на флягу, потом заметил сидящего напротив Валентина, который, вохможно, специально все это время молчал, не выдавая своего присутсвия. Это решило дело-Дик решительно снял крышку, опрокинул в себя чуть ли не половину фляги, отдал ее Алве и немедленно захрапел.
-Всем бы так. -пробормотал Алва, отдавая флягу Придду. -Ладно, здесь мы разобрались. Едем!
В этот момент дверь открылась и на пороге появился Карваль в сопровождении высокого, тощего теньента с длинными алатскими усами и молого красавца-капрала в опрятном, даже щегольском мундире.
-Монсеньор -маленький генерал отдал честь, обращаясь то ли к Роберу, то ли к Алве. -Докладываю: в городе пока спокойно, но этого "пока" хватит в лучшем случае до ночи. В казармах стрелки наблюдают подготовку к бою, солдат, не вызвающих доверия, сплавили в лагерь, в нашем распоряжении четыре сотни во дворце и тысяча-на улицах. Две сотни засели вокруг казарм. В Старом Городе тихо, в Новом кое-где слышны призывы "бей полуморисков". В Третьем городе неспокойно, какие-то люди неслышно переходят улицы и расселись в укромных местах. Сил, чтобы ловить их, не хватает. В лагере, кроме ненадежных, две тысячи надорцев и сотня торских "следопытов".
-Прекрасно -одобрил Алва, хотя , по мнению Робера, радоваться было нечму, скорее наоборот.-Надорцев и "следопытов"-в Третий, к закату все должно быть тихо. Все патрули из Старого-к казармам. Из дворца-две с половиной сотни-в Новый Город, остальных-к печатям и во внутренние покои. Придворных собрать там же. Гонца к Левию, у него еще пять сотен, пусть будут наготове. Никого, кроме меня, Эпинэ и вас туда не впускать. Тех, кто сейчас в этом доме-на стены и двери. В городе-комендантский час, горожан разогнать по домам. Исключение-лекари и пожарные, последним передайте-по постам, держаться начеку. Все ясно?
-Так точно, монсеньор. Только в этом доме сейчас двое стражников, больше никого-ни слуг, ни солдат.
-Значит, двадцадь человек откуда угодно-сюда. Тех двоих-к этому кабинету, не пускать сюда никого.
-Так точно, господин регент.
-Выполняйте. Эпинэ, едем. Кто-то все-таки решил нас развлечь...
Уже на лестнице Робер вспомнил.
-Рокэ, а как же Бадильо и этот... как его?
-Шеманталь? Этот в Тарнике, а Бадильо мы сейчас разбудим, по пути.
Они поравнялись с дверью, в которую Рокэ без лишних слов двинул кованым сапогом.
-Хорхе! Поднимайся и в кабинет, там герцог, объяснит. Быстро!
-Понял. -голос, раздавшийся из-за двери, был хриплым, но вполне осмысленным. -А что горит?
-Опять город. Твоя задача-оборонять дом со всем содержимым. Скоро подойдут солдаты, используй, как придумаешь. Мы уехали.
-Где тебя искать хоть?
-В Закате. -Ворон резко и, как показалось Роберу, ехидно рассмеялся. -А если серьезно-сперва у казарм, потом, надо думать, в городе, ближе к предместьям. Все, время. Удачи.
-Тебе также.
Уже внизу Робер услышал хлопок двери и быстрые шаги-полковник спал часа два, но выспался, похоже, отменно.
-Рокэ, с ним-то все в порядке? -спросил Робер, когда они с Алвой уже бежали к конюшням
-С Хорхе? -Ворон усмехнулся, не замедляя бега -Не волнуйтесь, герцог, полковник Бадильо-посдедний, кто в этом городе способен предать соберано или дать подменить себя неизвестно кем.
Они влетели в конюшню и Ворон ринулся к среднему деннику, к высокому гнедому, на ходу хватая седло и сбрую. Робер в нерешительности остановился посреди конюшни.
-Герцог, где ваш мориск? -крикнул Алва, закидываю седло на спину гнедому.
-Дома, меня привезли в...
-Седлайте серого, живее!
Робер схватил еще один набор лошадиной амуниции и перескочил загородку крайнего днника слева, где стоял статный серый жеребец, который при виде Иноходца попятился и присел на задние ноги.
-Тише, тише... -Робер попытался подойти к жеребцу, но тот оскадился и начал разворачиваться задом
-Гэлер! -Алва был уже верхом. Длинный мундир, как оказалось, имел разрез сзади, и ноги всадника оказались прикоыты фалдами из плотной, негнущейся ткани.
Услышав голос хозяина, серый присмирел и дал себя оседлать. Робер вскочил в седло, и тут серый выдал номер, о котором Рбер и не подозревал-он поднялся на задние ноги и передними копытами шарахнул в загородку так, что та буквально вылетела наружу и ударила в соседний денник, где, к счастью, нге было лошади. Гнедой Алвы чуть ли не усмехнулся, отправив свою загородку в длинный полет через распахнутые ворота конюшни вон.
-Вперед!
Алва дал шпоры своему коню и, низко пригнувшись, пролетел через конюшню во двор и дальше-к открывающимя воротам. Робер отстал от него едва ли на корпус.
Оллария, 400 год К.С. 20 день Осенних Скал.
Робер прошел по длинному коридору и остановился перед тяжелой дубовой дверью с массивными золотыми ручками и медным молотком. На его памяти, ничего подобного во дворцах не водилось, но он был не во дворце. Хотя, как называется резиденция короля, если не дворец?
Неофициальная резиденция короля. Место для избранных.
Робер усмехнулся-чем больше шарахаешься от почестей и регалий, тем сильнее они к тебе липнут. Год назад наследник герцогов Эпинэ сидел в Агарисе, и мало кто знал, что он еще жив и на свободе, а теперь он-глава Молний и, похоже, по самые уши завяз в делах государства, которое чуть не укокошил-и кому какое дело, что на самом деле стало причиной мятежа в Эпинэ и последовавших за ним безумств и нелепостей? Отвечать ему, теперь он в этом бардаке главный. Ну, после пока еще регента, понятно-но что-то не похоже, чтобы Рокэ вот так взял и забыл все, что тут творилось, как его самого посадили в Багерлее, убили Фердинанда и вообще...
Ладно, чтобы там ни было-надо идти, дольше тянуть по меньшей мере неприлично. И потом-если Рокэ вздумал лично объявить маршалу несостоявшей анаксии, что он арестован и пойдет под суд-это даже лучше, Ворон хотя бы скажет в глаза все, что думает о мятеже, мятежниках и их самоустранившемся от дел государе. А заодно-о Гайифе, Дриксен и прочих ызаргах.
Робер потянулся было к ручкам, потом подумал и взялся за молоток. Изящная медная вещица издала мелодичный звон-похоже, неведомый мастер упрятал внутрь колокольчик или что-то похожее по звучанию. Робер усмехнулся и четрые раза стукнул молоточком по круглой пластинке на двери. Звон, многократно усиленный иповторенный неведомым эхом, пронесся по коридору и, наверняка, по комнате за дверью.
-Открыто, заходите!
Робер взялся за ручку, та отодвинулась под его рукой и дверь распахнулась, шаркнув по паркету чем-то, больше всего напоминющем длинную, толстого золотистого ворса, щетку.
-Герцог Эпинэ. -стоявший у дверей кэналлиец в длинном, ниже колен, кордигане и высоких сапогах, слегка стукнул в пол прикладом необычайно длинного, хищных очертаний, мушкета и снова замер, глядя прямо перед собой.
-Входите, герцог, и садитесь. Если хотите выпить-вино в буфете. -регент Талига сидел за письменным столом и быстро что-то писал. Черные волосы были забраны в хвост на затылке, вместо привычного мундира на герцоге была просторная черная рубаха, мягкие шерястяные шаровары и мягкие же домашние туфли с загнутыми вверх носами. На лице Рокэ красовалось что-то, что Эпинэ с изумлением охарактеризовал, как невероятно искусно сделанные очки.
Эпинэ молча поклонился и повернулся вправо, отыскивая взглядом стул или кресло. Кресел в глубине комнаты отыскалось три, два стояло у камина, третье, самое глубокое, пряталось в тени в дальнем углу, и в нем развалился никто иной, как Валентин. Повелитель дома Волн был бледен, на подлокотнике кресла стоял бокал, рядом на стену опиралась массивная резная трость черного дерева, с середряным набалдашником.
То, что Валентин появился, само по себе еще не было странно-странно было то, что он сумел встать с кровати. Кампания в Бергмарк минувшей весной, чуть было не доконавшая Ноймариннена и фок Варзов, Валентину почти что стоила жизни-нормальные люди с такими ранами на памяти Эпинэ не выживали ни разу. Видимо, сила воли оказалась сильнее-и все равно Валентину не стоило приходить. Как Рокэ не стоило его вызвать, но Рокэ-это Рокэ..
Робер прошел через комнату и сел в кресло, обращенное к Придду, вежливо кивнув. Протягивать руку было бы, учитываю, с каким трудом Валентину дался бы этот жест, было бы невежливо, чтобы не сказать-жестоко.
-Добрый день, герцог -прошелестевший голос был бы совсем безжизненным, если бы не слабая улыбка и и тронувший щеки больного румянец. -Вижу, вы тоже не сразу нашли нужную дверь.
Лейе Астрапе, он еще и дверь искал! Ворон, положительно, мог бы быть внимательнее, в конце концов, Придд-единственный, кто в этом городе хоть что-то сделал, чтобы восстание не оставило на месте столицы Талига пустующие дома или вовсе-развалины.
-Валентин, кто же виноват, что из нас троих вы один привыкли к подобной архитектуре? -Первый регент закончил писать и теперь сидел к своим гостям лицом, повернувшись вместе с креслом. Кэналлиец молча оторвался от двери, подошел к буфету, достал оттуда вино и бокал, налил герцогу и вернулся на свой пост, оставив открытую бутылку на столе. Герцог поблагодарил его кивком, посмотрел вино на свет и поставил на подлокотник.
-Трое из четверых здесь. Эпинэ, вы не видели, что за звери сожрали молодого Окделла? Он должен был появиться не позднее, чем час назад.
Робер так и так собирался поговорить с Вороном на эту тему-Ворон спросил сам.
-Монсеньор, когда я проходил пост охраны внизу, с Окделла пытались снять цепи. Я предложил помощь, но эта -Робер чуть было не сказал-эта скотина -эта фигура, капитан городской стражи, заявил мне, что они сами справятся со своими обязаностями, а ваши солдаты попросили меня идти и не мешать. Пришлось подчиниться, но я боюсь, в иной ситуации вам пришлось бы искать нового начальника для стрелков гарнизона. Этот утомил меня сверх всякой меры.
-Мне? -Ворон удивленно вскинул брови -Я-то тут при чем? Это дело Карваля, он комендант, ему и искать.
Так. Карваль-комендант. Интересный поврот событий.
-В любом случае, монсеньор, я прошу разрешения пойти и освободить герцога Окделла из рук этих людей. Иначе вместо Повелителя Скал мы получим в приемной покойника.
-Герцог -Ворон помрщился и дернул за шнур. -Вы-знатнейший вельможа королевства. Бросайте теньентские повадки, они даже в армии не пристали нкому, кроме самих теньентов. Тут хоть и тайная рзиденция, и все равно сплошные слуги, придворные и прочая и прочая. Мы, регенты, знаете ли, такие беспомощные. -Рокэ усмехнулся, отпил вина и поставил бокал на место. Дверь шаркнула и на пороге появился смыглый высокий теньент в таком же мундире, как и стражник (только тут Эпинэ с изумлением понял, чт нашивки на плече отличают в нем полковника) у двери.
-Соберано?
-Там, в приемной -Герцог ткнул пальцем в паркет -Герцог Окделл и трое или четверо солдат из городской стражи. Герцога приведите сюда в том виде, в каком вы его застанете. Когда приведете-вернитесь вниз и выставьте стражников за ворота. Герцога Окделла, скажете им, ждать не обязательно, если будет надо-вы сопрводите его не хуже.
-Слушаю соберано -Теньент повернулся и исчез, дерь за ним с шорохом закрылась.
Рокэ отпил еще, взял со стола бутылку, налил себе, подумал и протянул бутылку полковнику. Тот, чеканя шаг, подошел к столу, принял у герцога бутылку, встал по стойке "смирно" и выдул вино одним духом, после чего так же четко, как на плацу, достал из кармана на груди платок, промокнул губы, убрал платок, отдал честь и вренулся к двери.
-Кстати, Хорхе, а который час?
Полковник повернулся на четверть оборота, посмотрел в окно и повернулся назад.
-Два часа пополудни, господин регент.
-А на сколько вы уславливались?
-На двадцадь четыре часа, господин регент.
-Еще раз назовешь меня господином регентом-скажу Шеманталю, что ты проиграл, вы договаривались в полдень. Заканчивай этот цирк, мне надоело.
Полковник как-то обмяк, прошагал по комнате до кресла напротив Робера и рухнул в него, как подкошенный.
-Рокэ, можно я тут посижу часок? Шеманталь, конечно, меня недооценил, но еще бы чуть-чуть.. Эти ночные маршировки меня доконали.
-Нет -Рокэ нахмурился-Сейчас приведут Окделла, и что-то мне подсказывает, что кресло ему понадобится еще больше, чем оно сейчас нужно тебе. Зато ни ему, не мне, не понадобится моя кровать. Иди ко мне и ложись, утром приду-разбужу, так и так нам вместе ехать в Ноху к кардиналу.
-Спасибо. Тьфу ты, кошки чертовы...
Полковник попытался встать, но тут же рухнул обратно в кресло. Оперся о подлокотники-ноги подкосились, и кэналлиец чуть не полетел прямо на Робера.
-Полковник, вашу руку-Эпинэ вскочил и протянул кэналлийцу запястье. Тот упрямо покачал головой уперся руками в кресло.
-Полковник Бадильо, закачивайте этот балаган и примите помощь.
Полковник что-то буркнул себе под нос, но ухватился за запястье Робера и рывком поднялся. Это было ошибкой-его повело в сторону и Роберу пришлось подхватить его, чтобы не упал. Впрочем, кэналлиц тут же обрел равновесие и решительно отстранил Иноходца, кивнув ему, и твердыми шагами прошел к двери.
-Господин ре... гм.. Рокэ, разбуди меня лучше не с утра, а вечером-я думаю, четырех часов мне хватит.
-Сколько тебе хватит, решать буду я, пока я регент. Сказано-спать до утра-значит, спи до утра. Ваши с Шеманталем попытки меня развлечь меня больше раздражают. Спасибо, конечно, но чтобы больше никаких дурацких шуток, ясно. Все, идите спать, полковник.
Хорхе отдал честь и исчез за дверью, но закрыться она не успела. На пороге появился теньент и двое солдат, ктоторые тащили под мышки то, что еще вчера было герцогом Окделлом, а сейчас напомниало баклажан. Рокэ скривил рот и махнул рукой в сторону камина.
-Усадите герцога в кресло и сделайте что-нибудь с этими цепями. Эпинэ, помогите им. Клод, ступайте вниз и прикажите догнать и вернуть стражников, которых вы выставили. В наши казармы под замок, пока я с ними не поговорю. Еды и бумаги не давать, придут еще-сажать туда же. Поставите им бочонок с водой, стаканов на двадцадь. Если явится офицер-посылайте ко мне.
Теньент козырнул и исчез. Солдаты подтащили Дика к креслу и бережно, насколько позволяли цепи, опустили на черную кожу. ЛИцо юноши опухло, голова безвольно болталась, глаза заплыли. Рокэ встал, подошел к буфету и достал оттуда флягу и несколько кубков.
Эпинэ подошел к Дикону и осмотрел запястья и лодыжки. Ничего удивительного, что стражники два часа возились с цепями-руки и ноги Ричарда распухли так, что на полпальца, если не на палец, выступали над толстенными браслетами. Снять это, не распиливая, было невозможно, распиливать же лично Эпинэ не решился бы, опасаясь оставить Дикона без конечностей. Рокэ встал за спиной Иноходцы, молча разглядывая бывшего оруженосца.
-Эпинэ, пойдите к столу и отвяжите шнур. Заодно позвоните, нам тут нужен кузнец.
Робер встал с колен, подошел к столу и взялся за массивный витой шнур. В глубине дома раздался звон, но как его отвязать, Робер не видел.
-Эпинэ, возьмите со стола нож для писем и отрежьте его, времени мало.
Дверь шаркнула и на пороге возник все тот же теньент.
-Соберано?
-Клод, пойди, позови кузнеца, и найди, пожалуйста, королевского лекаря. Сюда его тащить не обязательно, пусть едет в особняк и ждет там. Передай-побои, отеки, возможны поврежденич внутренних органов. И пусть возьмет в библиотеке трактат "О свойствах ядовитых трав и корений" и прочитает все, что там написано про аконит, я пришлю ему пару пучков. Если заявит, что все знает и так-скажи, я приказал.
-Слушаю соберано.
Когда дверь за теньентом закрылась, Эпинэ уже стоял рядом с Рокэ, держа в руках обрезанный шнур.
-Господин регент, шнур. Что я должен делать?
Ворон обернулся и с прищуром взгялнул на Эпинэ.
-По идее, больше ничего, но можете расплести шнур и нарезать мне веревок длиной в локоть. Если управитесь раньше меня-возьмите в буфете ещ касеры и выпейте, а заодно налейте мне и Валентину. И вот еще что-возьмите в столе пару таллов и дайте кузнецу.
-Монсеньор, у меня есть деньги.
Ворон посмотрел прямо и без улыбки.
-Значит, прибавите к двум моим таллам свои. Вы видите, какие тут отеки.
Еще бы не видеть.
-Да, монсеньор.
-Вы забыли, как меня зовут?
-Нет, но...
-Вот и называйте меня по имени, пока я его не забыл. Как регент Талига разрешаю.
Похоже, за лето Ворона достали не меньше, чем его самого-за зиму.
-Хорошо, Рокэ. Кстати, вот вам ваши жгуты.
-Отлично. Кстати, необязательно было резать все, восьми вполне хватило бы. Подергайте то, что там осталось,пусть поторопятся с кузнецом.
Робер подошел к столу, но как раз в этот момент дверь открылась и вошел кузнец в сопровождении двух солдат и теньента Клода. Ворон махнул рукой, подзывая их, и стал привязывать веревки к рукам и ногам Дика.
-Мастер, вам нужно снять с него цепи, не повредив еще больше кожу. Плачу щедро. Если напортачите-не убью, но лучше б вам не напортачить. Все ясно?
-Ясно, монсеньор. -Кузнец подошел к креслу, поставил на пол мешок, в котором звякнуло, запустил туда похожую на садовую лопату руку и извлек небольшую, блестящую пилу.
-Когда будет держаться на честном слове-скажете, я затяну веревки. Сразу снимать нельзя, а то убъем его. Поняли?
-Понял, монсеньор. -Кузнец встал на колени рядом с Рокэ, положил руку Ричарда на подлокотник и начал очень осторожно водить пилой, видимо, намечая канавку для распила. Потом прижал руку к подлокотнику и быстро заработал своим инструментом, напоняя комнату противным визгом.
-Эпинэ -Ворон оставил Дика наедине с кузнецом и подошел к столу. -Я, кажется, просил вас налить касеры.
-Сейчас. -Робер подошел к буфету, открыл его и сразу увидел несколько пузатых фляг и бокалы.
-Кубки там, сзади, за флягами. И, кстати, там должна лежть трубка и кисет, достаньте и их заодно.
-Вы курите это зелье? -Робер взял самую пузатую флягу, достал три кубка и курительные принадлежности и вернулся к столу.
-Обычно-нет, но касера после таких "сюрпризов" уже не спасает. Кого вы с покойным Раканом набрали в стражу? Висельников со двора Висельников?
-Фактически. Я думаю, это люди покойного барона Айнсмеллера.
-А-протянул Рокэ -этой твари? Я так понял, с ним поступили вполне в гальтарском духе.
Да уж, с Ринальди обошлись мягче.
-Не знаю, что с сумасшедшими мрезавцами делали в Гальтаре, но я бы запер его в лечебнице для душевнобольных. Я наблюдал одну сцену-вам надо было видеть его глаза, когда он наблюдал за казнью. Он был совершенно сумасшедшим, таких надо не казнить, а запирать куда подальше.
-Вы что думаете, я его глаз не видел? Ну, казнить он при мне никого не казнил, но на охоту с этим человеком попадать доводилось. То еще зрелище. Кстати, а почему вы его не заперли?
Потому что у Иноходца Эпинэ то ли духу не осталось, то ли совести.
-Струсил. Или еще что-то, но что-сам не знаю.
-Струсили? Вы? -Ворон усмехнулся. -Нет, маршал, вы могли не решиться, могли задумать что-нибудь эдакое, но не струсить. Не струсили же, когда вас подхватило волной мятежа? Или когда пришлось взрывать стену, чтобы освободить попавших в капкан в Доре? Ладно, это уже история.
Мастер! Что у вас с цепями?
-Почти готово, монсеньор, еще минута-и можно снимать.
-Отлично. -Ворон взял флягу, с сомнением посмотрел на кубок и хленул прямо из горлышка. -Пейте. -Он протянул флягу Роберу. -Потом будет некогда, а спокойсв=твия наб обоим потребуется немало.
-Что вы собираетесь сделать?
-Что? -Ворон изобразил задумчивость -Сниму с Окделла цепи, а потом проколю руки и ноги и выпущу кровь. Тогда можно будет снимать жгуты. Потом, видимо, вам придется тащить его до моего особняка, потому что я намерен привести его в себя и рассказть, что будет в Талиге с государственными преступниками с таким списком грехов. Потом, конечно, мы с вами его напоим, потому что в трезвом виде он рехнется от боли.
-Рокэ -Робер искренне надеялся, что говорит твердо, и смотрит так же. -Вы-регент, и вам решать, но Дик-просто мальчишка, к тому же с одиннадцати лет рос без отца. Что бы про вас ни болтали, вы все же не лишены милосердия. Чем наказывать его, луше пошлите его к Матильде, она сделает из него человека. В конце концов, восстание поднял не он, а я-с меня и спрашивайте за последствия.
Ворон, рухнул в кресло и взял трубку и кисет.
-Ну во-первых, не вы, а Карваль-а что еще вернее,этот гусь Штанцлер. Во-вторых, а кто вам сказал, что я намерен его казнить или как-то наказывать? Я же сказал-с таким списком, ни с каким другим. И в-третьих, Матильда одного уже воспитала, мало не показалось всем, до кого он дотянулся.
-Двоих. Отец Альдо был вполне приличным человеком.
-Это не отменяет грехов его сына. В любом случае-Ричард Окделл в Черной Алати меня интересует не больше, чем Ричард Окделл в Олларии. Не волнуйтесь, я давно знаю, куда и к кому я пошлю этого юношу, чтобы из него сделали достойного человека, а не это соломенное чучело. Ну и заодно я хочу, чтобы он выкинул из головы Ее Величество.
Так Дикон...
-Рокэ, я понимаю, возможно, в чем тут дело, но мне-то вы зачем это говорите?
-А кому мне это говорить? Родных у него не осталось, чужие, кроме вас, видят в нем дурака и предателя, кроме, разв что, Курта Вейзеля, но в Бергмарк я его точно не отправлю, хватит с меня Валентина. Кстати о Валентине.
Робер посмотрел в угол комнаты-Валентин сидел, уронив голову на грудь, пустой бокал лежал на паркете под безвольно опущенной рукой.
-Валентин!
-Не трогайте его, герцог. -Рокэ набил трубку и потянулся к стоявшей на подокннике свече. -Спит, что неудивительно. С такими ранами я бы кого угодно послал к кошкам-а он узнал о сегодняшнем собрании и за какими-то кошками притащился. Отправить его домой было невозможно, да он бы и не доехал-пришлось налить ему в вино яда варастийской серой змейки
-Это которая усыпляет свою жертву, напивается крови и потом лежит рядом и не дает никому подойти, пока жертва не проснется?
-Именно. Милейшее создание, если не принимать в расчет чешую и то, что холодная. Кстати, на самом деле ничего такого благородого в ней нет-просто греется, пока жертва не проспится и не станет опасной. Тогда она тихо уползает, а жертва даже не помнит, что ее кто-то кусал. Помню, как-то поехали мы с младшим Савиньяком в поход на пару месяцев...
-Монсеньор! -Кузнец стоял у стола, держа в руке пилу и засыпая все вокруг хелезными опилками. -Готово, можно снимать.
-Одну минуту, я докурю. -Ворон поднес свечу к трубке и пустил п комнате облачко ароматного сероватого дыма. -Эпинэ, не желаете?
Дым пах приятно, но Робер много слышал о пагубности и приставучести привычки к курению.
-Нет, благодарю, да и вам не советую. Говорят, каждая трубка сокаращет жизнь на час, а привыкают к этой дряни мгновенно.
-Ерунда -Ворон махнул рукой -Ничего со мной не будет. -Он сделал пару глубоких зхатяжек и с сожалением посмотрел на изящную резную трубку. -Проклятье, и почему морисские трубки такие маленькие? Нужно будет поговрить с корсарами и купить у них что-то более мужское. -Он оглядел стол, встал, открыл окно и вытряхнул пепел из трубки наружу. -Допивайте и пойдемте. Заодно покажу вам, чего НЕ стоит делать, пытаясь выслужиться перед регентом, и чего-снимая оковы с ТАКИХ рук и ног. А что делать можно и нужно. Немного испорчу сюрприз-весной на Каданской границе немного практической медицины вам точно не помешают.
***
Они провозились не меньше часа. Рокэ затягивал жгут выше локтя или колена. Кузнец стоял на кленях и держал наготове свою пилу, ожидая приказа. Руки и ноги распухли за это время еще раза в полтора, поэтому рокэ велел кузнецу еще раз примериться ко всем распилам, на что ушло немало времени. Потом кузнец быстро и аккуратно спиливал браслет, Рокэ отдавал Роберу жгут и отточеным как бритва, кинжалом, делал проколы в запястьях и лодыжках. Вместо крови стекала какая-то прозрачная, клейкая гадость, которую Рокэ и Робер собирали в чашки и сливали в принесенное Клодом ведро. Потом пошла ровь-черная, густая, потом красная. Руки и ноги потихоньку уменьшались в размерах, и, наконец, кровь перестала даже сочиться. Рокэ крикнул Клода, тот принес чистые полоски ткани и Рокэ туго перевязал ранки.
-А теперь смотрите. Отпускайте жгут, только очень медленнл
Робер отпустил, и ткань тут же намокла и стала красной.
-Не так быстро, ему и так сейчас будет очень больно.
-Почему?
-Кровь застоялась, ноги, возможно, придется ампутировать, за руи я пока спокоен. Когда кровь возвращается туда, где ее долго не было, всегда сначала очень больно. И горячо. Вам случалось отсидеть ногу?
-Конечно.
-А теперь представьте, что вы сидели на ней, скажем, от расвета до полудня следующего дня.
Создатель... Бедный Дик. Иноходец врагу бы не пожелал подобной пытки, а ведь парня еще и били, и, похоже, сильно. Если бы это имело смысл, Робер попросил бы отдать преступников ему-он нашел бы их, даже будь они уже в Закате, и спросил бы с них так, что назад они бежали бы с радостью.
Хотя, когда он сам был ранен, едва ли ему было лучше-и ничего, выжил. Да пожалуй, еще и малость поумнел. Дик тоже выживет, просто обязан выжить.
-Вижу, представили. Так, теперь эту руку, меееедленно отпускаем...
Дик вкрикнул, дернулся, но Ворон железной рукой прижал его к креслу.
-Медленней! Так, хорошо... Снимайте.
Робер отбросил жгут и взялся за следующий.
-Нет, пусть передохнет. Если снимем сразу все, может не выдержать сердце. При мне так угробили солдата, выкупленного с рудника. Потом отец, помню, долго объяснял мне, почему он умер-я запомнил и поклялся, что никогда не повторю ошибки того полкового лекаря. Лекарь, к слову, слушал вместе со мной и поклялся в том же. Он спас четырнадцадь гребцов, вытащенных с покинутой галеры, и если бы они не пожелали вернуться в армию-все были бы живы. Думаю, уже можно. Продолжаем.
Следующий жгут облили клейкой дрянью, и конец чуть не выскользнул из руки. Дик дернулся и закричал, Робер, мысленно обзывая себя идиотом, захватил конец зубами и снова затянул. Рокэ молчал, он даже не вспотел, глаза смотрели спокойно и жестко. Робер пошарил глазами и нашел кусок чистой, неиспользованной в перевязке, тряпки, которой удалось обернуть пальцы. Так дело пошло, третий жгут был снят. Остался четвертый, залитый кровью. Дик тяжело дышал, руки и ноги у него дрожали-у Робера, впрочем, они дрожали еще сильнее.
-Рокэ, что делать с этим жгутом? Тут нужны какие-нибудь щипцы...
Кузнец, все это время постоявшй рядом, молча засунул руку в свой мешок и достал грубые щипцы для гвоздей. Рокэ взял их и нимательно осмотрел.
-Великоваты. Мастер, поменьше нету.
Кузнец покачал головой, пошарил в мешке и покачал еще раз.
-Что ж, раз нету, придется сделать иначе. Пусть отдыхает. Робер, принесите касеры и кубок, и дайте мастеру десять таллов из стола. Мастер, вы свободны, благодарю за работу.
-Монсеньор -кузнец поклонился, принял у Ворона щипцы и завязал мешок -Благодарю, но денег не надо. Не лошадь ковал, за ткую работу деньги брать-грех и стыд. Да и жалованье мне платят вполне достаточное.
-Хорошо, воля ваша. Как вас зовут?
-Берни, монсеньор.
-Хорошо, мстер Берни. Если мне еще что-нибудь понадобится, а моего кузнеца не будет на месте-я постараюсь найти именно вас.
-Я тоже. -Робер протянул кузнецу руку, и тот, после секундного колебания, пожал ее. -Спасибо вам. Наш друг, возможно, обязан вам жизнью.
-Да что уж там... Кузнец махнул рукой и поклонился. -Стало быть, могу идти?
-Идите -Рокэ кивнул кузнецу. -если вам что-нибудь потребуется, оставьте прошение в канцелярии с пометкой "Регенту Рокэ Алве лично в руки".
-Благодарю, монсеньор. -Кузнец поклонился еще раз и скрылся за дверью.
-Так. _Рокэ посмотрел на Робера и вернулся к ноге Дика. -Теперь-самоя трудное. Снять жгут, как надо, мы не можем, придется срезать. Что хорошо-кровь отхлынет от головы, и он не придет в сознание от боли. Что плохо-кровь звдно отхлынет от сердца. Вы умеете спасать утопленников?
-Умею. -Роберу не приходилось этого делать, но в Торке учили еще не такому.
-Хорошо, если сердце остановится, поможете. Больше всего не люблю нарушать клятвы, но если попытаемся ждать, пока жгут высохнет-точно сотавим его без ноги. Это меня не устраивает.
Когда снимем жгут и заставим сердце работать, нужно будет напоить его касерой. Хотя бы пол-кубка, чтобы мог терпеть боль. Потом-приведем в себя. Потом придется разбудить Придда, это просто, яд уже не действует, так что он просто спит.
-Прошу прощения -голос, раздавшийся из угла, мог бы принадлежать привидению -о я не сплю.
-Спите -не согласился Алва -и будете спать еще по меньшей мере час, потому что на ночь вас оставить негде, а в кресле вы заработаете ревматизм, что в вашем возрасте непристойно.
-Да, монсеньор.
-Выпейте -Ворон встал и передал Валентину флягу, из которой тот сделал основательный глоток. Отдав флягу, повелитель волн откинул голову, закрыл глаза, и, похоже, действительно уснул.
-Еще одна забота. Четыре повелителя стихий-и ни одного здорового.
-Рокэ?
-Этот -Ворон указал на Дикона -избит до полусмерти, тот- он кивнул на Валентина -ранен и в таком виде шатается по городу, распугивая прохожих и гробя зоровье, вы-как минимум, мучаетесь совестью.
-А вы?
-Устал. Так же, как все, только еще хуже. Вы не представляете, скольк ызаргов, оказывается, держали на себе Талиг. А теперь их всех как ветром сдуло, и остались я, Инголс, Левий и вы с Приддом. Королеву я запретил трогать. Пять человек на целое королевство, это неприлично мало, вы не находите?
-А Ноймариннен?
-А вы знаете, сколько ему лет? Как и Фок Варзову, кстати. Жермон Ариго, вероятно, не пережил войны-по крайней мере, мне о нем ничего не известно, Райнштайнер и прочие бергеры заняты тем, что пытаются не дать Бергмарк вымереть с голоду в полсевоенной разрухе, Валмон, Рафиано, Савиньяки по уши в делах своих графств. Что у нас осталось? Пять, и это в лучшем случае, потому что Валентина надо бы запереть дома, а еще лучше-в Нохе, там покой и никого не пускают, кроме меня. А Левию еще надо как-то привыкнуть к той мысли, что он теперь либо Эсперадор, к чему он не стремится, либо никто, либо кардинал Талига, но кардинал олларианский. Я полагаю, он выберет последнее, но все равно от него сейчас только половина пользы.
Я теперь понимаю, почему Сильвестр был таков, каким я его знал. Жестким, циничным, абсолютно не считающимся с чужим мнением-даже меня он выслушивал, и все равно делал по-своему. Я сейчас тоже скорее казню кого-нибудь, чем позволю забивать мне голову советами.
-Кстати о советах... Рокэ, у вас же остались Манрик и Колиньяр. Да, они редкостные ызарги, но они политики, а не военные.
-После того, что они натворили, Рудольф их не отпустит, да и я не хочу их видеть. Вы с Раканом, конечно, много чего наворотили, но покойный Альдо был дураком, вы со своим Карвалем действовали, в целом, скорее правильно, а Манрик, при всем своем уме, губил Талиг-и я подозреваю, что делал он это осознанно. Если его сейчас вернуть, это будет не польза, а головная боль, а я не железный и не бессмертный. Карл будет готов принять государство только лет через десять-пятнадцадь, раньше я не намерен его выпускать, и то может статься, что он, как король, никуда не годится. Придется править дальше и думать, кому передать корону.
-А сын Катарины и Фердинанда?
-Родится и окажется дочерью. И вырастет лет через двадцадь. Так, все, хватит болтать, Окделл отдохнул вполне достаточно, чтобы снять этот проклятый жгут.
***
Дикон застонал и поднял голову. Касера и компрессы делали свое дело-отеки воруг глаз спали, руки и ноги перестали напоминать перекопченные сосиски, лицо постепенно приобретало относительно приличный цвет. Проснувшийся Валентин перебрался в кресло Робера и с интересом наблюдал над происходящей с Диком метаморфозой. Сам Робер устроился в кресле Алвы а Алва-на подоконнике, раскуривая уже третью за день трубку и допивая чашку шадди. Ричард открыл глаза, мутным взглядом обвел всех присутствующих и попытался что-то сказть, но из распухших губ вырвался только невнятный стон.
-Что? Говори громче! -Робер выбрался из кресла и наклонился на Ричардом.
-Водыыы...
-Рокэ, у вас тут есть вода?
-У меня есть все.-Алва протянул руку и дернул то, что болталось на месте шнура. Пол комнаты устилали веревки, тряпки, вокруг кресла блестели лужи крови и касеры. Ведро и чашки вынес хмурый теньент Клод.
Дверь открылась, на пороге появился солдат-судя по форме, из внешней стражи особняка.
-Монсеньор?
-Принесите воды и передайте Клоду, что раз он не модет придти сам-пусть сдает вахту и отправляется в казармы, отдыхать. Запертых в казрмах пусть пока переведут куда-нибудь в чулан.
-Так нет их там, монсеньор.
-Как это? Я же приказал их запереть.
-Так вам не доложили? Сбегли они. Перед самым домо рванулись и-только мы их и видели. До самых городских казарм гнались, а там они за ворота, и-на засов. Мы кричим-открывайте, приказ регента-а нам "Не знаем мы вашего регента, отправляйтесь к своим морискам и регента с собой заберите!". Мы там оставили десять человек и ребят из дворца еще кликнули, человек сто собралось. Так Клод веле вам пока ничего не говорить, но уж раз вы спросили...
-Довольно. -Алва вытряхнул трубку, поставил чашку на стол и потянулся за шпагой. -Клода-ко мне, еще сто человек из дворца-к казармам. Все подходы перекрыли?
-Да, монсеньор, мышь-и то не пробежит, и еще стрелков посадили на крыше, им оттуда видно, что на плацу творится.
-Хорошо. Пошлите гонца за город, в лагерь-там сейчас три полка южан и надорцы. С южанами генерал Карваль, его-ко мне, солдат-к казармам и на улицы, пусть патрулируют. Чуть что не так-ко мне или к герцогу Эпинэ.
-Так точно. А воду?
-Бегом. Пусть Клод принесет, сам-во дворец.
-Бегу.
Солдат козырнул и скрылся, послышался топот. Потом внизу затопало уже человек десять, хлопнули двери, раздалось ржание и цокот копыт. Дверь открылась, на пороге стоял Клод с ковшиком и при оружии.
Алва кивнул на стол, на ковшик, взял с подоконника пистолет и положил на колено.
-Не понял?
-Монсеньор -Клод говорил ровно и твердо. -Приказ не выполнен. Солдаты городской стражи сбежали от наших содат и укрылись в городских казармах, которые тут же заперлись. На треббование впустить нас именем регента городская стража ответила бранью и оскорблениями в ваш адрес.
-И почему я узнаю об этом только сейчас, да еще и не от вас?
-Монсеньор, вы были заняты раненым. Я не решился вас тревожить или предпринимать решительные действия без вашего приказа.
-Видели? -Алва повернулся к Роберу. -И это-кэналлиец, пусть и наполовину. Клод -герцог вернулся к своему солдату -вы понимаете, что сделали?
-Так точно, господин регент.
-Отлично. Оставайтесь здесь.
Алва засунул пистолет за пояс, поставил шпагу к стене, взял ковшик и подошел к Дику.
-Эпинэ, сейчас мы приведем его в себя, я с ним поговорю и мы оставим его здесь. Вы едете со мной, Валентин, вы остаетесь с Окделлом. Пока меня нет, вы-командир всей стражи в доме. Проснется полковник Бадильо-передадите ему мой приказ-ворота закрыть, никому, кроме меня и Эпинэ не открывать. Будут гонцы-расспрашивать через окошко в привратницкой. Все ясно?
Валентин кивнул-отвечать вслух, видимо, не решался.
-Спать вам, к сожалению, сейчас нельзя. С вами останется теньент стражи -Рокэ посмотрел в сторону Клода-не этот, этот поедет со мной-будет варить вам шадди и держать вас в курсе происходящего.
-Я понял. -Валентин потянулся, хруснув пальцами, и поморщился-надо думать, потревожил рану. -Если вы не вернетесь к рассвету, что мне делать?
-Если я не вернусь к полудню -Алва отдал Роберу ковшик, снял с вешалки кэналлийский мундир, натянул поверх рубахи, сел в кресло и взялся за сапоги-рассылайте гонцов и объявляйте военное положение. Установите связь с Нохой, Багерлее и дворцом. Если будт совсем туго-забирайте Окделла, Ее Величество и Левия и со всеми солдатами, каких найдете, выбирайтесь в Тарнику или в Лаик. Там вас будут искать те, кто первыми узнает, если у нас что-то пойдет не так. Робер, напоите Окделла и возьмите у Клода его оружие. Клод, сдайте оружие маршалу Эпинэ, себе оставьте кинжал и возьмите внизу, в арсенале, мушкет и десяток зарядов.
Клод козырнул и потянул из-за пояса пистолет. Все правильно, вот только Эпинэ все еще стоял шагах в шести от него, с ковшиком.
-Рокэ!
Ворон оттокнулся от пола ногой в сапоге и опрокинулся вместе с креслом. Раздался громкий хлопок, комнату заполнил пороховой дым. Пуля, летевшая герцогу в лицо, застряла в стене, второй сапог пролетел через комнату и каблуком ударил Клода в лоб. Эпинэ одни прыжком преодолел разделявшее его и теньента расстояние и добавил ковшиком.
Клод лежал на полу и не подавал признаков жизни. Все действие длилось от силы секунды две.
-Неплохо, старый гусь, неплохо -похвалил Алва, появляясь из-за портьеры с другой строны от кресла. Как он там оказался, Робер не понимал. -Как обычно, целый воз изобретательности и маленькая досадная оплошность. Робер, снимите с теньента шляпу и посмотрите ему в глаза. Ничего не настораживает?
Эпинэ, держа в поднятой руке ковшик, наклонился над пверженным предателем, снял с него шляпу и приподнял веко. Глаз как глаз, зеленый, с маленьким круглым зрачком.
-Где вы видели зеленые глаза у кэналлийца? Они должны быть черные, в крайнем случае-карие, но не зеленые.
-Но у вас синие -Почему-то РОбер чуствовал себя полным идиотом.
-Я-другое дело. К тому же Штанцлер не мог не понимать, что я знаю своих людей в лицо и не спутаю с наскоро созданным двойником, пусть и похожим. Ну и наконец-это не первая попытка так меня одурачить.
-И убить?
-Естественно. Просто так меня дурачить-дело опасное и невыгодное.
-И что с ним делать?
-Цепи у нас есть, значит-закуем и в чулан.
Робер поставил ковшик на стол и потянулся к шнурку.
-Вода в буфете, а все солдаты заняты, если вы за этим.
-В буфете? А зачем?...
Будто так не ясно-Ворон обо всем или почти обо всем догадался, что-то заметив, но промолчал. Почему-дело шестнадцатое.
-Подтверждал свою догадку.
-В любом случае, я хотел вызвать кузнеца.
-Нужен он нам сейчас? -Алва, одевший оба сапога и нацепивший шпагу, поднял с пола цепь и с усилием разогнул оно звено. -Это не так трудно, если знать, где и как тянуть сильнее -Заявил он, переводя дух.
-А он -Робер кивнул на Клода -не знает?
-Даже если знает -Алва махнул рукой -Сил не хватит, к тому же, яд у меня в запасе остался, и прилично.
Вместе они быстро опутали цепями лежащего без сознания теньента, после чего Алва достал из-за буфета пузырек, подошел к Клоду и отвесил ему затрещину.
-Просыпайся!
Клод открыл глаза, дернулся, понял, что связан и с ненавистью уставился на Ворона.
-Пей!
-Вы заплатите, чертовы полумориски! Вы за все заплатите!
Алва зажал пленнику нос и впихнул пузырек между зубов. Клод захрипел, забулькал, Ворон вынул пузырек и отдернул руку-зубы пленника щелкнули у самых его пальцев. Клод еще секунду или две смотрел на герцога, вполголоса понося его и всех "полушадов" портовой бранью, потом закрыл глаза и затих.
-Ругань новая, смысл тот же. -Алва пожал плечами, поставил пузырек на стол и пошел к буфету.- всякий раз, когда надо устроить в Талиге свалку, находят идиотов и заставляют кого-нибудь не любить. -Он достал из буфета графин и подошел к Ричарду. -И что самое противное-сколько бы раз на этом не гибли недоумки, все равно найдутся новые. Вот этот-он кивнул на Клода -наверняка сирота, сын солдата или офицера, которому навешли на уши лапши о том, что во всем виноваты проклятые мориски, которым только подавай войн и крови? Теперь ему конец, а мог бы вырасти во что-нибудь достойное.
-Ну, вы можете его помиловвать.
-Могу. Но не уверен, что буду. Окделл, вы здесь, с нами?
Дикон простонал что-то, скорее утвердительное.
-В таком случае пейте. -Герцог наклонился над Диком и поднес к его губам графин -и постарайтесь не потерять сознание, мне есть, о чем с вами побеседовать.
Дикон выпил едва ли треть графина и вяло замотал головой. Алва убрал графин и поднялся.
-Вы готовы слушать?
-Да... Да, мон... м-монсень... м....
-Ладно, я вас понял. Слушайте, Ричард Окделл. За преступления против короны и чести, за нарушение запрета о возвращении и участие в мятеже, я, регент Рокэ Алва, лишаю вас звания корнета и герцогского титула.
В наказание за ваши преступления вы покинете Олларию как граф Горик и отправитесь в Багряные Земли, к нашему другу и союзнику принцу Тэргеллаху. Там вы проведете столько времени, сколько потребуется для вашего перевоспитания. Вам не разрешается оставлять принца Тэргеллаха без его и моего разрешения, с момента прибытия в Багряные Земли вы-его оруженосец и слуга. Принц Тэргеллах может сделать с вами все, что взбредет ему в голову, так что не советую его раздражать. Когда и если принц сочтет вас готовым служить вашему государству и вашей королеве, он снабдит вас всем необходимым и отправит обратно. Не исключено, что с титулом и женами. Не понравитесь принцу-вернетесь в Окделл в деревянном ящике. Вы меня поняли?
Дик побледнел так, что видно было даже через синяки. Робер его понимал-узнать, что тебя ссылают к морискам, лишают титула и, возможно, там и прикончат-новости не для девятнадцатилетнего мальчишки.
-Ричард, граф Горик, если вы поняли-хотя бы кивните, у меня не времени.
-Да, госп-п... подин Первый Регент... тьфу...
Ричард из белого стал красным, скрривился и тихо и внятно произнес:
-Я понял вас, господин регент. Когда я должен отправиться?
Алва позволил себе слегка улыбнуться.
-Поняли-и славно. Отправитесь, когда перестанете напоминать баклажан. Кстати, вы запомнили мерзавцев, которые вас отделали?
-Да, господин регент. Но я не смогу назвать имен, так как это мое дело, и я не намерен...
-Достаточно. В вашем состоянии такие тирады ни к чему, тем более что вы дерзите. Я их все равно найду, то, что с вами сделали-преступление, а ведь когда вас били, вы были еще герцогом.
Рокэ напрасно сыпал перец на собственноручно нанесенные раны, но скажи он иначе-было бы хуже, Дик мог бы неправильно это понять.
-Тем не менее, монсеньор, я не могу их назвать.
-Ну и не называйте. -разрешил Алва. -Вы уснете сами или вам дать сонного зелья?
-Не нужно. Я не хочу спать.
Алва подошел к буфету, достал еще одну флягу-Робер не помнил, какую уже по счету-и протянул Дику.
-Касера. Выпьете, если поймете, что больно, и не вздумайте терпеть. Вы ранены сильнее, чем можете предположить. Кстати, шевелиться тоже не стоит. Выпьете сейчас?
Дик посмотрел на флягу, потом на герцога, еще раз на флягу, потом заметил сидящего напротив Валентина, который, вохможно, специально все это время молчал, не выдавая своего присутсвия. Это решило дело-Дик решительно снял крышку, опрокинул в себя чуть ли не половину фляги, отдал ее Алве и немедленно захрапел.
-Всем бы так. -пробормотал Алва, отдавая флягу Придду. -Ладно, здесь мы разобрались. Едем!
В этот момент дверь открылась и на пороге появился Карваль в сопровождении высокого, тощего теньента с длинными алатскими усами и молого красавца-капрала в опрятном, даже щегольском мундире.
-Монсеньор -маленький генерал отдал честь, обращаясь то ли к Роберу, то ли к Алве. -Докладываю: в городе пока спокойно, но этого "пока" хватит в лучшем случае до ночи. В казармах стрелки наблюдают подготовку к бою, солдат, не вызвающих доверия, сплавили в лагерь, в нашем распоряжении четыре сотни во дворце и тысяча-на улицах. Две сотни засели вокруг казарм. В Старом Городе тихо, в Новом кое-где слышны призывы "бей полуморисков". В Третьем городе неспокойно, какие-то люди неслышно переходят улицы и расселись в укромных местах. Сил, чтобы ловить их, не хватает. В лагере, кроме ненадежных, две тысячи надорцев и сотня торских "следопытов".
-Прекрасно -одобрил Алва, хотя , по мнению Робера, радоваться было нечму, скорее наоборот.-Надорцев и "следопытов"-в Третий, к закату все должно быть тихо. Все патрули из Старого-к казармам. Из дворца-две с половиной сотни-в Новый Город, остальных-к печатям и во внутренние покои. Придворных собрать там же. Гонца к Левию, у него еще пять сотен, пусть будут наготове. Никого, кроме меня, Эпинэ и вас туда не впускать. Тех, кто сейчас в этом доме-на стены и двери. В городе-комендантский час, горожан разогнать по домам. Исключение-лекари и пожарные, последним передайте-по постам, держаться начеку. Все ясно?
-Так точно, монсеньор. Только в этом доме сейчас двое стражников, больше никого-ни слуг, ни солдат.
-Значит, двадцадь человек откуда угодно-сюда. Тех двоих-к этому кабинету, не пускать сюда никого.
-Так точно, господин регент.
-Выполняйте. Эпинэ, едем. Кто-то все-таки решил нас развлечь...
Уже на лестнице Робер вспомнил.
-Рокэ, а как же Бадильо и этот... как его?
-Шеманталь? Этот в Тарнике, а Бадильо мы сейчас разбудим, по пути.
Они поравнялись с дверью, в которую Рокэ без лишних слов двинул кованым сапогом.
-Хорхе! Поднимайся и в кабинет, там герцог, объяснит. Быстро!
-Понял. -голос, раздавшийся из-за двери, был хриплым, но вполне осмысленным. -А что горит?
-Опять город. Твоя задача-оборонять дом со всем содержимым. Скоро подойдут солдаты, используй, как придумаешь. Мы уехали.
-Где тебя искать хоть?
-В Закате. -Ворон резко и, как показалось Роберу, ехидно рассмеялся. -А если серьезно-сперва у казарм, потом, надо думать, в городе, ближе к предместьям. Все, время. Удачи.
-Тебе также.
Уже внизу Робер услышал хлопок двери и быстрые шаги-полковник спал часа два, но выспался, похоже, отменно.
-Рокэ, с ним-то все в порядке? -спросил Робер, когда они с Алвой уже бежали к конюшням
-С Хорхе? -Ворон усмехнулся, не замедляя бега -Не волнуйтесь, герцог, полковник Бадильо-посдедний, кто в этом городе способен предать соберано или дать подменить себя неизвестно кем.
Они влетели в конюшню и Ворон ринулся к среднему деннику, к высокому гнедому, на ходу хватая седло и сбрую. Робер в нерешительности остановился посреди конюшни.
-Герцог, где ваш мориск? -крикнул Алва, закидываю седло на спину гнедому.
-Дома, меня привезли в...
-Седлайте серого, живее!
Робер схватил еще один набор лошадиной амуниции и перескочил загородку крайнего днника слева, где стоял статный серый жеребец, который при виде Иноходца попятился и присел на задние ноги.
-Тише, тише... -Робер попытался подойти к жеребцу, но тот оскадился и начал разворачиваться задом
-Гэлер! -Алва был уже верхом. Длинный мундир, как оказалось, имел разрез сзади, и ноги всадника оказались прикоыты фалдами из плотной, негнущейся ткани.
Услышав голос хозяина, серый присмирел и дал себя оседлать. Робер вскочил в седло, и тут серый выдал номер, о котором Рбер и не подозревал-он поднялся на задние ноги и передними копытами шарахнул в загородку так, что та буквально вылетела наружу и ударила в соседний денник, где, к счастью, нге было лошади. Гнедой Алвы чуть ли не усмехнулся, отправив свою загородку в длинный полет через распахнутые ворота конюшни вон.
-Вперед!
Алва дал шпоры своему коню и, низко пригнувшись, пролетел через конюшню во двор и дальше-к открывающимя воротам. Робер отстал от него едва ли на корпус.